Ты – художник, я – прозаик кислый…
Нам хорошо, нам весело вдвоем.
И месяц над антенной коромыслом,
А мы на крыше…орехи грецкие грызем.
Мы запиваем их лимонным лимонадом,
А внизу течет чуть пьяная Нева,
Сейчас бы Пину нам с тобой, Калладу…
Чтобы дружить со мной не стала голова…
Ты вчера изрисовал мою ладошку,
Сказал ей вляпаться в рисунок твой…
Я смачно вмазалась, а ты сказал мне: «Крошка,
Н е в этот надо было, а в другой!»
В общем, я испортила картину!
Ты втык, конечно, мне за это дашь…
Но ты вдруг в рамку… и у нас в гостиной
Висит такой вот «дланистый» пейзаж!
А как –то ты спалил мои романы,
Посчитав за телефонные счета!
Пустовали ежемесячно карманы,
Ведь без романов, значит, без гроша!
Я плакала, а ты меня не слышал!
А потом ты вдруг с улыбкою сказал:
« А ты, родная, как Булгаков Миша!»
Сказал, и словно конь, заржал!
Я психанула, и скурила сигарету,
Потом, как свинтус, страшно напилась!
А позже прямо в середине лета!
У нас температура поднялась!
Болели мы с тобою ненормально!
Играли в безголосую калеку…
Тридцать восемь – это оптимально,
Друг друга посылали по аптекам.
В итоге топали вдвоем и улыбались,
Как ни крути, в аптеке веселей…
С температурой мы гуляли и старались,
Поменьше кашлять на знакомых и друзей!
Соревновались в пчихе и в сморканьях,
И у кого повыше жахнет ртуть…
И к каждому сморканью комментарий…
А пчих друг друга не давал потом заснуть!
Потом принес ты в дом чернявого котенка,
Он был промокший, маленький, худой…
К нему мы относились, как к ребенку,
Теперь он жирный, хмурый, не ручной!
*******
А мы на крыше расстелили одеяло,
А ты всё вспоминал и вспоминал…
Внизу чуть пьяная Нева сияла…
И с нами вместе Питер засыпал…